Помните, я писала об общей сюжетной схеме "Утэны", "Лэйн" и "Технолайза"? Когда я упомянула об архетипической основе этом схемы, я имела в виду только отношения "мучитель-жертва-спаситель" и ничего более. Но внезапно мне подумалось: а разве не этот сюжет мы видим в сказках?
Там есть герой, он человек - и это является его отличительной особенностью, потому что два других персонажа принадлежат миру мёртвых. Там есть царевна - весьма двойственный персонаж, очень часто обладающий магическими способностями. И там есть владыка царства мёртвых - который, кстати говоря, часто предстаёт старшим родственником царевны. И схема там та же самая: победа над царём и спасение царевны - в случае аниме в основном попытки, но всё же.
Хотите - верьте, хотите - нет, но эта схема, повторюсь, совершенно внезапно пришла мне в голову. Все три аниме полны аллюзий - но аллюзий на поздние религиозные системы: христианство, буддизм, гностицизм; кроме того, в "Технолайзе" много ссылок на античность (и, в частности, религии Греции и Рима) - но это тоже не очень-то относится к народным сказкам и инициации. "Юная революционерка Утэна" деконструирует сказку - но сказку адаптированную, где принц всегда хороший, а царевна мила, невинна, но бездеятельна - а не могущественная колдунья и воинственная богатырка. Я и не думала искать здесь черты народной сказки - но теперь я просто не могу их не видеть.
Однако я решила всё перепроверить - прочла по этому поводу "Исторические корни волшебной сказки" (которые читала раньше - но давно и не целиком), раскопала ещё несколько источников... В общем, схема действительно получается несколько более сложной, и не всё укладывается в неё так гладко. Да, сказочный герой - человек, хотя иногда и с чудесной предысторией (что мы и в "Утэне" видим, например). Да, царевна - колдунья, которая обладает довольно противоречивыми чертами: она и верна герою - и (часто) враждебна ему; невероятно могущественна - и всё же играет второстепенную роль (бывает и наоборот: героиня и могущественный царевич, который при этом не является ГГ); принадлежит и этому - и иному миру; содержит черты и человека - и животного (а этот мотив в аниме тоже постоянно встречается: Ран носит маску животного, Химемия - друг всего живого (и сильно подразумевается, что она может контролировать животных - и, в частности, она наслала проклятье на Нанами), Лэйн носит пижаму в виде мишки, окружена игрушками животных, а в заставке вокруг неё вьются вороны). Но вот с владыкой царства мёртвых есть проблемы. Не все считают, что эта роль именно такова - так, для Проппа есть первый страж порога (который даритель, который Яга), второй страж порога (который антагонист, который змей) и - совершенно отдельно - царь, который отец царевны. Яга обладает чертами хозяйки мира мёртвых, и она является старшей родственницей царевны (но, справедливости ради, Яга - образ сложный, сочетающий в себе очень много разнообразных черт; найти у кого-то черты Яги проще пареной репы - что-нибудь да точно совпадёт). Змей (сюда же и Кощей, Пропп его отдельно не рассматривает) родственен скорее самому герою, чем царевне - причём объясняется это родство весьма сложно: сращиванием нескольких, совершенно отдельных образов воедино (это именно у Проппа, у психоаналитиков своё объяснение: там змей либо отцовская фигура - либо инцестуозная мать). Царь же часто в сказках предстаёт враждебной фигурой из-за древнего порядка наследования: от тестя к зятю, притом старый царь убивался (а это уже Пропп взял у Фрэзера).
С другой стороны, Агранович, например, вспоминает те случаи, когда Кощей вполне себе был отцом царевны - да и я сама, наверное, найду примеры подобного, если постараюсь. А сам Пропп пишет о тех случаях, когда отец царевны предстаёт в образе водяного. Образы сращиваются друг с другом, так что в этом нет ничего удивительного - а формулировка "владыка царства мёртвых" (которую я тоже откуда-то спёрла) не так уж далека от истины.
Правда, если мы остановимся на этой формулировке, у нас возникает закономерный вопрос: каким образом владыка иного мира превратился в нашей схеме в злобного владыку мира обычного? На этот вопрос есть несколько ответов. Первый ответ: наш мир - это ад; и, хотя по виду не скажешь, это ответ "Утэны" с её вечными попытками вырваться из иллюзорного мира в реальный. Второй ответ: границы между мирами стёрлись - теперь нет разницы между реальным и виртуальным, настоящим и фантазийным, миром живых и миром мёртвых. Это ответ "Экспериментов Лэйн". Что касается "Технолайза" - то он использует оба ответа: мир "Технолайза" был адом изначально - но границы разрушаются, и из привычного и закономерного ад становится странным и абсурдным.
Н-да, найти гностические мотивы снова оказывается проще (раз уж пришлось к слову: Формы, помимо прочего - аллюзия на гностическое сотворение человека; Ран - духовная Ева, пришедшая спасти плотского Адама; случившееся с Ран связано с мотивом творения как запирания в плотском теле). Но сказочные мотивы, что ни говори, искать приятнее) Мне всё ещё странно видеть их в аниме - но всё же я потихоньку начинаю осознавать, как мало в произведениях не только сюжетов, но и ролей.
По-видимому, Пропп прав, и если не все, то подавляющее большинство ролей в произведениях сводятся к отправителю, герою, ложному герою, дарителю, помощнику, царевне и антагонисту. Но для меня это понимание сделало не произведения мелкими, а схему великой - а разгадывать загадки и искать общие черты в произведениях стало не менее, а более интересным.
На этой мажорной ноте, пожалуй, закончу))