Про моральный релятивизм как основу примитивной морали
Я понимаю, что говорю об очень скучных вещах и никто это не дочитает. Ну и пофиг, это важно в первую очередь для меня. ))) А мне нужно формулировать мысли вслух или записывать, и после стопитьсотого проговаривания до меня даже иногда что-то доходит. А если не формулировать - нужно стотыщпитьсот. ))

В подростковом возрасте у людей бывает такой период, когда они вдруг понимают, что нравственные нормы в реальном мире не выглядят так черно-бело, как они видятся маленькому ребенку, как он может их воспринять и как, соответственно, до него их доносят взрослые. Никакого "хороший дровосек убил плохого волка", в одних и тех же людях сочетаются плохие и хорошие черты, случаются такие ситуации, что хорошего выхода из них не найдешь, приходится выбирать из плохих и т. д. И это понимание потрясает, изумляет, кажется - вот она, правда жизни, и состоит эта правда в том, что все относительно. Оказывается, у всех есть свои резоны, люди совершают поступки, потому что им это зачем-то нужно, а волк ест зайчика не потому, что волк плохой, а зайчик хороший, а потому что волку есть охота и жить охота.

И это понимание приводит к чему-то вроде отрицания "взрослой" морали. Ну в самом деле, о чем вообще можно говорить, если все относительно и у всех своя правда? Знание же того, что все относительно, стоит перед юным человеком большим таким восклицательным знаком - он только что до этого додумался, он теперь будет над этим работать и изучать, как именно в мире все относительно, как эта относительность проявляется, как работает, где бывает, с чем ее едят и т. д. Это нормальный этап, потому что понимание такой относительности дает возможность при принятии решений учитывать разные обстоятельства, которые могут быть неожиданными и не вписываться в стандартные простенькие детские схемки хорошего и плохого, правильного и неправильного, стоящего и пустого.

Но бывает так, что человек почему-то застряет на этом этапе. читать дальшеВот ему уже далеко не пятнадцать, а "истина" о том, что все относительно и у каждого своя правда, все еще висит перед ним большим восклицательным знаком. И дело не в том, что в этом нет ничего правдивого, очень даже есть. Эта самая относительность очень важна - как этап. Как окончательное решение вопроса о морали, нравственности, правильном и неправильном... ну, ерунда выходит. Утверждение об относительности - это по сути отрицание, а на основе отрицания делать что-то созидательное как-то не особенно получается. Выходит разрушать и ставить под сомнение - для этого этап "относительности" и предназначен. Подростки поставят под сомнение мораль родителей, отбросят устаревшее, не работающее, мешающее, добавят немного своего (насколько оно окажется лучше, проверит время) и таки остановятся на какой-то системе отсчета, в которой есть координаты для различения более и менее нравственного, более и менее правильного.

Или человек очень хочет быть принятым социумом, но желание это какое-то нечеткое, т. е. непонятно, кем именно нужно быть принятым. Кажется, что всеми. Любое отвержение и осуждение - ужасужас что такое, невыносимо. Поэтому нужно быть приятным для всех, а единственный способ быть приятным для всех - тщательно уходить от всех спорных тем и не иметь мнения ни по каким сколько-нибудь важным вопросам (можно его просто не высказывать, но не иметь - надежнее).
Сюда же - страх конфликтов, когда любой спор субъективно воспринимается как нечто очень плохое и опять-таки невыносимое. Если очень сильно бояться, тоже можно много всякого интересного придумать, в том числе о "причинах" конфликтов. И выходит так, что причина - это суждение о чем-либо. Нет суждения, нет и конфликтов, красота.

Но природа не терпит пустоты. Даже если человек намеревается только отрицать, у него ничего не выйдет. Он создаст свою мораль и сам того не заметит.
Дело в том, что очень мало людей готовы применять моральный релятивизм к своим близкорубашечным интересам. Люди обычно прекрасно знают, что для них хорошо, а что плохо, правильно и неправильно, нужно и не нужно. Даже самые ярые поборники того, что "правда у всех своя", яростно отстаивают свои интересы, когда им кажется, что они ущемлены хотя бы и "неправильным" тоном собеседника. Вообще "правда у всех своя", но если что-то нужно или появилось чувство, что обижают, то собеседник, конечно, не прав. На себя и свои шкурные интересы, ощущаемые, от которых не отвертеться, моральный релятивизм не распространяется. Вот это и становится точкой отсчета и системой координат.
Фактически это становится нравственностью и моралью. Просто очень примитивной. ))) Даже более примитивной, чем детское про плохого волка и хорошего зайчика, потому что плохие волки и хорошие зайчики требуют лучшей способности понимать абстракции, чем та мораль, что получается в качестве результата морального релятивизма.

Тот, кто наиболее яро отрицает возможность _объективно_ определить, что более, а что менее правильно, тот, кто ратует за объективность, которую может дать только отсутствие суждения о чем бы то ни было с точки зрения того, "хорошее" оно или "плохое" - тот на деле приходит к наиболее полной субъективности. Такой субъективности, когда хорошо то, чего я хочу, плохо то, что мне не нравится.
Чтобы этого избежать, нужен невероятный самоконтроль и еще большее самоотречение, потому что учет собственных близкорубашечных интересов - штука естественная, нормальная, биологически заданная, очень сильная и лезущая во все дыры. Требуются огромные усилия и офигенная рефлексия, чтобы это в себе отслеживать и сдерживать. В общем, я такого самоотречения пока как-то не замечала. )))

Вот и выходит, что отрицание морали приводит лишь к упрощению морали, к возникновению наиболее примитивной ее разновидности. Эту возникшую "красоту" обычно не проговаривают, ее осуществляют в действии, потому что проговоренная она как правило больно уж гадко выглядит, стесняются. ))) Не стесняются люди... кхм... специфические, в общем, социопаты ))). А еще отдельные запутавшиеся, по каким-то своим личным причинам не желающие признать, что есть у них точки отсчета. Мало ли - сложные отношения с родителями, страх выглядеть "скучно", непонимание того, что такое нравственность, может, это гадость какая, которой какая-нибудь противная тетушка когда-то пичкала насильно, с тех пор от этого слова тошнит. )))
Хотя чем дальше, тем больше народ не стесняется такие вещи проговаривать, потому что потихоньку это становится нормой, обычным делом, уже никого особо не удивляет, даже какой-то псевдоромантический флер появляется у человека, который красноречиво и с огоньком говорит о том, что вся его мораль заключается в учете собственных интересов.

Просто дело в том, что мораль - это выбор, причем не выбирать человек по своей природе не способен. Даже стараясь не выбирать, невольно выбираешь. Невозможно не принять решение - не принимая решения, ты принимаешь решение не принимать решения. И это решение становится точкой отсчета и системой координат личной морали. Ну, какое решение, такая и мораль. Единственная существующая свобода здесь состоит в том, _что именно_ выбирать. Но вот здесь свободы хоть завались.

Т. е. как ни крути, но если вступаешь с кем-то в контакт, если вообще как-то поступаешь, то поступаешь в нравственном поле тоже. И можно выбрать красивую, последовательную, сложную систему координат, учитывающую кучу всевозможных "это относительно", учитывающую без саморазрушения и подтасовок. И оценивать поступки свои и окружающих в соответствии с ней.
А можно, не желая принимать решение, удовлетвориться простеньким "хорошо то, что мне на пользу" и с этим как-то жить. Да, тогда появляется удивительная гибкость и в любой момент можно сказать что-то вроде "ну, у всех своя правда" (это если шкурный интерес не задет или в шкурный интерес входит уход из ситуации) и сделать вид, что вот это конкретное действие к нравственности никакого отношения не имеет. Ее ведь не существует, все относительно.
А если не делать вид - ну да, иногда придется осознавать и даже вслух говорить, что нечто по вашему мнению неправильно, плохо, не-морально и т. д. И своим поступкам давать оценку тоже, да, и не всегда она будет приятной.
Не-не, лучше жить в вечном забытьи, чем такие невыносимые испытания. Вдруг сочтут занудой!

Непопулярное об агрессии.
Если что, это не личная шпилька, хотя бы потому, что у меня есть чудная, хотя и сомнительной прелести возможность изучать нижеописанное на себе.
По-моему, я что-то такое уже даже писала, но ничего, повторение - сестра таланта. А тот старый пост я все равно не нашла.

У большинства людей, как мне кажется, довольно своеобразные представления о насилии и той части агрессии, которая ведет к насилию. И они такие... очень "удобно" своеобразные, в том смысле, что благодаря этим представлениям очень удобно не замечать за собой всякие нехорошие вещи.))) Тот, кто видит и представляет насилие _так_, не опознает агрессию, приводящую к насилию, в себе, потому что то, что он чувствует внутри себя, совсем не похоже на его представление о том, что должен чувствовать насильник.

Гы, я собираюсь написать очень многабукав на совершенно непопулярную и мало кому интересную тему - как опознать в собственных действиях агрессию и насилие, когда мозги подло обманывают и убеждают, что никаких агрессии и насилия не было, а все было наоборот - это носителя мозгов обидели, на него, родимого, напали, ай-яй-яй, какие вокруг нехорошие люди ходят.
Т. е. вот тема "как опознать в окружающих нехороших людей" или там "на какие виды классифицировать поступки, причиняющие нам, любимым, вред" явно куда интереснее и увлекательнее. И я понимаю почему. Мне тоже очень интересно почитать о том, какие на свете встречаются мудаки, и подумать при этом - как славно, что это не обо мне.
Но сейчас я не об этом.

читать дальшеЯ дальше буду сильно упрощать и утрировать, потому что рассказать не упрощая у меня не выйдет. )))
И еще - речь здесь идет об агрессорах "самооправдывающихся", обманывающих себя, не признающих даже перед самими собой, что они проявляют по отношению к другим агрессию и нападают. Люди, которые нападают, отдавая себе отчет в том, что делают и каких целей добиваются, тоже есть, но речь сейчас не о них.
И, понятное дело, я могу давать сильно суженную картинку, а на самом деле, вполне вероятно, она гораздо шире и самооправдывающиеся агрессоры могут думать еще десятком разных способов, которые я здесь не описываю. ))) Все-таки я во многом ориентируюсь на собственный опыт, а он у меня, понятное дело, ограниченный, потому что у меня есть только я. )))
Если так, тогда упс. ))) Но дополнения и уточнения очень даже уместны.


1. Например, представление о том, что агрессор обязательно думает "а вот сейчас я возьму и намеренно причиню вред этому человеку, потому что я хочу ему сделать больно". И причиняет.
А раз _я_ так не думаю, то и вред, понятное дело, не причиняю. ))) Или вред возникает как-то сам по себе, вне связи с моими действиями.

На самом деле агрессор очень часто думает прежде всего о себе, а вовсе не о том, на кого он нападает. Даже когда он в достаточной мере осознает, что намеревается причинить боль, он думает в десять раз больше о себе, о своих ценностях, принципах, избранном способе действия, чем о жертве и о том, что именно он намеревается причинить жертве.
Например, он думает: "ах, мне так плохо, я не в состоянии сдерживаться". Или "ах, это плохой человек, он нарушает гармонию вселенной, мне так плохо, понеслась". И это еще в лучшем случае, потому что часто это выглядит как "на меня напали, я вынужден был защищаться" или "любой поступил бы так на моем месте".
Т. е. часть, связанная со взаимодействием между двумя людьми, часто как-то ускользает из мыслей агрессора. Достаточно только почитать самооправдания тех, кто _точно_ является агрессором (ходила, например, по сети расшифровка потока сознания Киркорова после известного инцидента с журналисткой). Там будет именно это - _я_ был в опасности, _мне_ было так плохо, любой так поступил бы на _моем_ месте. Если речь заходит о жертве, то только в контексте "жертва виновата".

Если вы думаете, что это всегда осознанное вранье, то нифига. Говорящие так очень часто верят в то, что говорят, и эта вера здорово подкрепляется тем, что верить в это чрезвычайно удобно.
Если вы думаете, что такая радость появляется только в рассуждениях тех, кто совершил что-то действительно плохое, то вы сильно ошибаетесь. ))) Люди, делающие гадости собеседнику в дайричке, чувствуют ровно то же самое, отличаются только масштаб и размах.
Если вы думаете, что так ведут себя только люди психически больные, то увы, ничего подобного. Для такого рода самообмана не нужна психическая болезнь, даже всякие социопатии с нарциссизмами не нужны, в большинстве случаев так поступают совершенно здоровые люди.

В общем, нехорошими признаками является именно это - мысли вроде "я был в опасности и вынужден был защищаться" и "он сам напросился".
При этом никто не отменял того, что иногда мы оказываемся в опасности, вынуждены защищаться и т. д. ))) И никакого "единого рецепта", верного для 100% случаев, как отличить агрессию от самозащиты, нет.
Помогает внутренняя честность. )))


2.1. Или, например, путаница с тем, что является агрессией, что не является, что представляет опасность, а что нет, где нападение, а где нормальное человеческое проявление.

Особенно способствуют этой путанице проблемы с личными границами. Если границы нечеткие, то:

- собственные агрессивные намерения и вообще собственные чувства автоматически приписываются жертве (примером являются, например, утверждения педофилов, что пятилетние девочки часто ведут себя очень развратно и просто-таки провоцируют. Сексуально, понятное дело. Так вот, оно не только у педофилов бывает, гораздо чаще оно встречается у людей без особенных девиаций);

- начинает ранить то, что в норме (т. е. человека со здоровыми, четкими границами) ранить не должно. Например, ранят сами по себе чужие эмоции. Не агрессивное их навязывание, а сам факт проявления. И, кстати, принадлежность к болевым ЧЭшникам здесь ничуть не является "оправданием" - имхо, болевая ЧЭ может способствовать нарастанию глюков и возникновению проблемных границ в этой области, и только. Или отказ в чем-то явно не жизненно важном, не обещанном, не договоренном - в общем, просто отказ сам по себе. Или просьба - ведь если попросили, отказать _невозможно_, значит просьба - это требование, причем безальтернативное, да с "принуждением", а значит насилие. И так далее до бесконечности (перечислять, как могут выглядеть слабые места в личных границах, можно долго))).

И вот представьте. А просит Б... ну, хлеб передать. Б очень неудобно это сейчас сделать, при этом у него имеются дырки в личных границах. Он ощущает просьбу А как агрессию и отвечает - агрессией же. А огребает в ответ на просьбу передать хлеб, ага, а Б чувствует себя жертвой, которая всего лишь защищалась.
Можно, конечно, спорить о том, в каком месте в норме должны находиться у человека личные границы. ))) Но по-моему, молодая наука психология все-таки уже кое-как решила этот вопрос, так что есть возможность ориентироваться на более-менее объективную информацию, а не только на свои личные субъективные суждения, сформированные на основе ограниченного опыта одного-единственного человека.

Пример из фандомной жизни. ))) Для взрослых людей _нормально_ четко различать собственную личность и результаты своего труда, собственных действий, произведенные личностью продукты. Не помню, в каком возрасте дети этому учатся, но если вы совершеннолетний, то уже точно должны уметь. ))) Причем это должно быть различие в том числе на уровне эмоций, только это и будет настоящее различие. Не умственное понимание, что "мой фик - это не я".
Но дырка в этом месте личных границ, похоже, очень распространена (наверное, это как-то связано с традициями обучения, причем не только и не столько школьного, я скорее об обучении вида "учим пользоваться горшком"). Ужасная обида, боль и общий негатив в ответ на критику фика - фандомная норма. "Воспитанные" перенаправляют появляющуюся агрессию на себя и занимаются самоедством, остальные приходят к критикующему и "отвечают на агрессию". Отвечают, понятное дело, "по личности" критикующего, ведь и они получили "по личности". )))

В чем здесь фигня - если есть такая дырка, черта с два сходу отличишь нормальное взаимодействие от настоящей агрессии. Ведь и то, и другое чувствуется как агрессия. "Передай мне хлеб" чувствуется как "отрежь себе палец и передай мне". Ощущения совершенно натуральные, от настоящей попытки отрезания пальца поди отличи.

Но здесь, кстати, может помочь голова, хотя ее возможности и ограниченны. Но все же нужно пользоваться тем, что есть. ))) Например, можно выучить формальные признаки агрессии и ориентироваться на них. Не поможет в 100% случаев, но 100% успешности вообще не бывает. )))

На что здесь можно обратить внимание. Если вас окружают нехорошие, злобные люди, которые так и норовят вас обидеть и проехаться по вашей личности, вы часто обижаетесь или чувствуете боль - возможно, это говорит о проблемных границах.
Хотя, возможно, вас действительно окружают нехорошие люди, кто знает (мало ли где вы работаете))).
Так что если вы совершенно уверены, что никогда не нападаете первым, а всегда только защищаетесь, это вовсе не означает, что вы не агрессор. ))) Не застрахованы.


2.2. Еще одна штука, создающая путаницу, - непонимание того, что "нормально", а что нет, недостаток опыта, особенно в сочетании с нежеланием этот опыт получать.
Сюда же - нормальное человеческое желание считать "нормальным", естественным и должным то, что вам удобно, и "ненормальным" то, что неудобно, не нравится, вызывает дискомфорт хотя бы вида "надо приложить чуть-чуть усилий".

Например, "вы вот здесь ошиблись", воспринимаемое как признак нападения, агрессии, ужасной невежливости и т. д. Это в фандоме, к примеру.
А попробуйте провести любую направленную на решение определенной задачи дискуссию без возможности донесения собеседнику информации о том, что вы с ним не согласны, причем не согласны не потому, что у вас "имха" другая, а потому что он ошибается. ))) У него неправильная информация о курсе доллара, он совершил логическую ошибку, сравнивая мощности двигателей, он забыл о том, что для въезда в страну Х нужна виза и т. д. Ага, попробуйте действовать в режиме "я думаю, что виза нужна, но ты не обращай внимания, это у меня просто имха такая, все имеют право на свою имху и все по-своему правы".

Ну и понятно, что человек, действующий в непривычной, незнакомой системе координат, часто воспринимается как агрессор и получает "заслуженную ответную агрессию". ))) Если упрощенно - человек, в фандомном трепе начинающий обсуждать любую тему хоть сколько-нибудь всерьез и с целью достигнуть какого-то результата, а не "высказать имху", регулярно воспринимается как агрессор и насильник, соответственно, собеседники начинают "просто защищаться".
А если непривычная система координат по какой-то причине невыгодна, неудобна, то есть много шансов, что она будет объявлена "плохой". Но это отдельная большая тема.

Разумеется, агрессор все это внутри себя не проговаривает. Он просто чувствует себя защищающимся, совершенно искреннее чувствует, все по-настоящему. И даже когда ему говорят, что вот, он ошибся, он обычно вовсе не видит своей ошибки. Он чувствует, что его не понимают, или хотят обмануть, или что здесь есть какой-то нюанс, пока непонятно какой, который свидетельствует о том, что он прав, а другая сторона не права, нужно только найти этот нюанс, он просто пока сформулировать не может, но вот-вот сформулирует. Агрессор верит своим чувствам, ощущениям, а ощущения говорят ему, что на него напали, он только защищается.

И еще одно, очень существенное - если он включит голову и трезво проанализирует свои и чужие действия, он поймет, что все время был не прав, что он вел себя не лучшим образом, часто - что вел себя неумно. Это очень неприятно. Более того, тогда придется или продолжать те же действия осознанно (с соответствующей честной самооценкой этих действий) или перестать совершать эти действия (а вот об этом следующий пункт). Поэтому агрессор будет изо всех сил стараться сосредоточиться на своих чувствах и не включать голову. Люди очень изобретательны в этом.

Так что если вы никак не можете отключить эмоции и проанализировать свои действия как можно более трезво, так, как если бы это были действия совершенно чужого вам человека, а вы совершенно не были бы предубеждены, если вам кажется, что ваши эмоции настолько важны, что отрешившись от них хотя бы ненадолго вы ужасно сами себя обидите, если вы любыми способами игнорируете просьбы собеседника, например, перечитать написанное или дословно вспомнить сказанное - это еще один признак того, что, возможно, вы не так уж невинны. )))
Для сравнения представьте, что речь идет о математической задачке, в которой вы допустили ошибку и вам собеседник говорит: "посмотри пятую строку, там корень неправильно извлечен". И вы не начинаете чувствовать сразу много эмоций о квадратных корнях, а идете и проверяете. И то, что это вы решили эту задачу, не мешает вам прочитать и увидеть ошибку. Вот примерно так же можно оценивать практически любые собственные действия. В большинстве случаев речь не идет о настолько сильных эмоциях, что их просто невозможно перебороть. Самые обычные ущемленное самолюбие, самая стандартная агрессия, обычный страх и т. д.


3. Представление о том, что агрессор действует для чего-то еще помимо удовлетворения собственной потребности.
Агрессору в очень многих случаях _нужно_ делать то, что он делает.
Почему-то людям иногда кажется, что если им что-то очень нужно, если они чувствуют нечто как потребность, то, без чего чрезвычайно сложно обойтись, то это что-то явно "хорошее" и агрессией, насилием быть не может.
Хотя вовсе не "почему-то", конечно, ведь ничего удивительного, что удовлетворение собственной потребности воспринимается как благо, нечто "хорошее". А дальше уже нужен совсем маленький и малозаметный самообман, чтобы "хорошо для меня" превратилось в "хорошо вообще".
Ведь внутрь наших мозгов вовсе не встроена программа, которая автоматически отключала бы наше "хорошо", когда оно приводит к чужому "плохо". Однако такое ощущение, что многие люди верят, что у них внутри такая программа есть. Т. е. вот если бы они своими действиями причинили другому человеку вред и боль, конечно, они физически не могли бы чувствовать себя хорошо. А раз чувствуют, значит ничего не причиняли. )))

Итак, агрессор обычно просто удовлетворяет собственную потребность, нужду, он часто вовсе не думает о жертве, он думает о том, как бы сделать себе хорошо, причем удобным ему способом.
Удовлетворять свои потребности, разумеется, не плохо. И сами потребности не "плохи". Как правило те потребности, которые агрессор удовлетворяет, причиняя вред жертве, в принципе могут быть удовлетворены другими, не травматичными способами. И бОльшая часть агрессоров вовсе не лишены способности удовлетворять свои потребности по-другому. Просто вот сейчас они не умеют или не могут. Или так им удобнее, а о жертве они не думают.

Т. е. еще одним настораживающим признаком могут быть мысли вроде "я всего лишь удовлетворяю свои потребности, а что?" - в разных вариациях. Мне это было очень нужно. Я не мог поступить по-другому. Я просто должен был это сделать, иначе мне было бы очень плохо. Я просто вот такой человек, я всегда поступаю вот так. И т. д. Эти мысли приправлены едва заметным "и это делает то, что я делаю, хорошим". Т. е. это "мне нужно" ощущается как оправдывающее и "все объясняющее".
Это когда в ответ "ты причинил ему вред" отвечают "но мне очень нужно было удовлетворить свою потребность" и при этом уверены, что это звучит как оправдание.
Снаружи, для наблюдателя, оно не очень-то оправдывает. А вот сам агрессор может ощущать это именно как оправдание собственных действий.
И вы сами, когда являетесь агрессором, можете так ощущать. Это можно научиться отслеживать.


4. Думаю, уже хорошо заметно общее, объединяющее все пункты. Это отсутствие в мыслях агрессора жертвы как субъекта, как живого человека с его собственными мыслями, эмоциями, восприятием, ценностями, интересами, намерениями, целями, способностью принимать решения в собственных интересах и т. д.
И вот здесь ловушка. Обнаружить в себе _отсутствие_ чего-то не так уж просто. ))) Вот _наличие_ чего-то обнаружить куда проще, это обычно и ищут. А искать надо именно отсутствие.

Жертва здесь - то, "обо что" агрессор действует и чувствует. Ее собственные действия и чувства значения не имеют. Т. е. агрессор, конечно, может много рассказывать о том, как жертва плохо себя вела, но эти разговоры слабо соотносятся с действительностью и направлены на то, как ему, агрессору плохо и как он просто вынужден был поступать так, как поступил, другого выхода не было, любой поступил бы так же. О настоящих чувствах и интересах жертвы агрессор не думает. Зачем жертва сделала вот это? Из вредности. А вот то? Чтобы досадить агрессору. А еще что-то там? Чтобы обидеть агрессора. Собственных интересов у жертвы как бы нет, ее интересы в воображении агрессора направлены только на него самого.

Понятное дело, если речь идет о маленькой такой агрессии локального характера, то и объективизация жертвы будет маленькая и локальная. ))) Но она, думается мне, будет с большой вероятностью.

И здесь, мне кажется, тоже можно задействовать голову. Можно заставить себя вспоминать время от времени, что в любой ситуации, где есть двое - таки действительно есть двое. ))) И у второго есть собственные интересы, чувства и цели. Можно помнить, как выглядит объективизация, и знать, что она часто приводит к нехорошим последствиям, а иногда сопровождает насилие и является частью самооправданий агрессора. И научиться опознавать эту красоту в себе. Ну хоть иногда. )))


Ну и чтобы я не чувствовала себя совсем уж дурой, что написала так много муры, щелкните куда-нибудь, что ли. )))

О субъективном идеализме, гы. )))
О любимом многими аргументе "ничего точно знать невозможно, полная объективность недостижима, у всех своя правда".
По правде говоря, считаю его нечестной уловкой и как аргумент в разговоре не воспринимаю. )))
Но здесь есть нюанс. Он касается того, почему это именно уловка, а также вытекающего отсюда - чем эта уловка отличается от честного признания собственной субъективности или честного указания на чью-либо предполагаемую субъективность, а также честных обоюдных попыток достичь большей объективности.

читать дальшеУ уловки, в отличие от аргумента, нет границ применения, причем проявляется это и как уход в обобщения, так и отказ применять эти обобщения для использования в конкретных ситуациях, отличных от обсуждаемой. Например, обсуждается какой-нибудь слэшик, особенности политической деятельности какой-нибудь Юлии Владимировны или гендерный вопрос - и одна из сторон заявляет, что объективности достичь невозможно, все субъективны, правда неизвестна, а может, ее вообще нет, а значит все могут/должны остаться при своих мнениях. Переходим на какую-нибудь другую тему, желательно касающуюся личного интереса этого человека - и вот оказывается, что он вполне уверен в том, что говорит, и готов действовать, исходя из своей уверенности, весь субъективный идеализм испарился невесть куда. ))) Вывод очевиден - аргумент не был аргументом, а был уловкой, и преследовала она какую-то цель, не имеющую отношения к предмету дискуссии.
Еще одно популярное направление - когда предполагаемой целью объявляют некую "полную", абсолютную объективность, понятное дело, недостижимую, а возможность существования большей или меньшей объективности игнорируется, хотя именно в ней вся соль.
Мне кажется (я могу ошибаться, это лишь предположение), что суть этой уловки состоит в легитимации, в первую очередь для себя самого, отказа слушать аргументы собеседника, слышать их, анализировать, проверять и т. д. Обычно такой отказ осуждается, и в собственном поведении тоже, поэтому ему нужно оправдание, объяснение, желательно уважительное и солидно выглядящее, а не какое-нибудь "мне плевать, что ты там говоришь" или "я очень хочу чувствовать себя правым", и даже "мне лень об этом думать". )))

Итак, у уловки границ применения нет, уловка обобщает и не распространяет обобщение на частные случаи. Аргумент, касающийся субъективности/объективности, имеет четко очерченные границы применения.
Внимание, то, что это аргумент, не означает, что он автоматически верен. Запросто может быть и ошибочным. Может быть частично ошибочным. Может быть почти не ошибочным. А вот у уловки таких характеристик, как верность или ошибочность, вообще нет, она не про это.
Использующий аргумент исходит из того, что даже если полная и абсолютная объективность недостижима, есть вполне измеряемые и проверяемые бОльшая и меньшая объективность, бОльшая объективность желательна и полезна, причем для всех сторон. Никаких "все субъективны, а потому я со своей субъективностью прав ничуть не меньше, чем вы со своей". Субъективность, если заявляется, четко очерчивается (те самые границы применения):
- в чем состоит субъективность, как она искажает вИдение;
- как выглядит более объективный взгляд или в какую сторону предполагается двигаться для достижения большей объективности, если пока что более объективный взгляд обрисовать затруднительно;
- чем может быть вызван этот конкретный вид субъективности, что способствует его возникновению;
- какие действия предполагается проделать, чтобы достичь большей объективности, какие техники применить, что понять, уяснить, в чем тренироваться, чего избегать.
Примером может служить хотя бы известный случай - одну и ту же научную работу отправляли на рецензию разным ученым, подписывая ее то мужским, то женским именем. Результаты... ну, все представляют. ))) То, что рецензенты были людьми явно неглупыми, мало что изменило. Эти результаты были опубликованы и, видимо, несколько всполошили и смутили товарищей ученых, потому что повторные исследования показывали постепенное улучшение ситуации (сори, рассказываю по памяти, подтверждающую ссылку сейчас не найду).
Понятное дело, не всегда в качестве подтверждения чьей-либо субъективности можно привести результаты исследований. ))) Но предполагается, что собеседник, по идее, _сам_ не желает, чтобы субъективность искажала его видение. Предполагается, что он не воспринимает аргумент о его предполагаемой субъективности как личные нападки, проявление агрессии или антипатии. ))) Предполагается, что он _сам_ максимально честно посмотрит на собственные мысли, честно пытаясь найти в них признаки искажающей субъективности.
Пример... ну вот представьте, что вам говорят - возможно, на вас сидит клещ, если его не найти и не извлечь, вы с вероятностью заболеете чем-нибудь несмертельным, но неприятным. Может, конечно, клеща нет, вероятность ошибки есть всегда. Но вот у говорящего, как он считает, есть основания предполагать, что клещ есть - в этой местности такие клещи распространены, и он вроде бы видел на вас что-то похожее. Представьте ту эмоцию, с которой вы будете искать клеща. ))) То желание найти его, если он есть, и избавиться от него. То, как вы отнесетесь к словам этого человека - не как к нападению, а как к попытке помочь решить проблему. Конечно, для этого требуется доверие, и к конкретному человеку тоже, но еще больше - к ситуации как таковой. Нужны ли будут ищущему на себе клеща обязательные результаты исследований, подтверждающие, что клещ на нем точно или с высокой вероятностью есть? )))

Что самое интересное - если хотя бы немного углубиться в изучение субъективности, на уровне поверхностного любительства, оказывается, что места для объективности _действительно_ остается не так уж много, даже если говорить о ней лишь как о бОльшей или меньшей степени объективности, большей или меньшей степени приближения нашего восприятия к действительности. В конце концов мы (или просто очень многое, я не знаю) воспринимаем через язык, а уже он служит частым фильтром для информации. Но если не скатываться в уловку, то понимаешь, что тем ценнее каждый маленький шажок к бОльшей объективности.

Уточнения.
1. Да, я понимаю, все эти разговоры про "у всех своя правда" могут переводиться еще проще - как стремление избежать кажущейся конфронтации, спора, ссоры и попытка "вернуться к хорошим отношениям". Только это дурацкий способ поддерживать мир и хорошие отношения, имхо. ))) (см. пост про этику и логику в дискуссиях)
2. Нет, когда я говорю, что кто-то использует уловку, я не имею в виду "это плохой, гадкий, нехороший человек". )))
3. Пост не адресован никому конкретно, я лишь обобщаю опыт, полученный в общении со многими людьми и от анализа собственных действий и мотивов.
4. Тем, кто все же считает, что оценить, что есть бОльшая объективность, невозможно, предлагаю применить это (невозможность и отказ оценивать) в каком-нибудь деле, где имеется ваш шкурный интерес. ))) Причем именно для оценки действительности, а не для чего-либо другого. О результатах с удовольствием послушаю.

Сказки фандомные загадочные, про красну девицу. )))
Несколько фандомных сказочек, читать желательно по порядку. )))

попытка номер раз: сказка индийская, с музыкой1. В далекой экзотической стране власть присвоил продажный и жестокий садист-губернатор. И начал он угнетать местных жителей.
Одна не очень молодая, не очень красивая, но добродетельная и умная женщина (героиня) служила у жестокого губернатора. Но по доброте душевной решила немного помочь хорошим людям - буквально какой-то незначительной мелочью. Губернатор был садист, оскорбился добродетелью, умом и неповиновением девицы и приказал отдать ее в бордель.
Отряд не заметил потери бойца - в смысле, никто не вступился за бедную девицу, потому что ничего значительного она не делала, просто вот добрая сердцем была.
В борделе девица всячески проповедовала бордельным жителям добродетель и пыталась наставлять их на истинный путь, но бедные падшие создания не знали другой жизни и совсем не прониклись. Как бы то ни было, девица счастливо избежала всяких пьянящих зелий и возбуждающих средств.
Тут на добродетель девицы позарился молодой красавец - хозяин борделя, который был сыном одного богатого человека - подельника злого губернатора. И стал он девицу по всякому соблазнять: так соблазнял и сяк соблазнял, долго соблазнял. И поскольку действовал лаской и вообще очень зауважал девицу за ее доброе сердце и добродетель, то клиентам не продавал, ни с кем не делился, нежил, лелеял и хотел к себе привязать. И так пока девица не подарила ему свою добродетель, а он даже пообещал ее отпустить тайком из борделя, как-нибудь, на волю.
И так они полюбили друг друга.
Но содержатель борделя был богатый, молодой, красивый и при власти, а девица сильно стеснялась свой внешности, возраста, неопытности и того, что отдалась ему по любви вопреки добродетели. Душа влюбленного не стерпела, он отпустил девицу, пошел и убил злого губернатора. И король прислал на его место доброго. А девицу спаситель нашел и сделал своей содержанкой до пенсии.
Конец.

попытка номер два: сказка английская бордельная2. В далекой экзотической магической Англии случилось АУ - Волдеморт победил, младенца Поттера передал на воспитание Малфоям и правил двадцать с лишним лет. Все это время С. Снейп, страшный предатель Волдеморта, занимался неизвестно чем (вот совсем неизвестно), в основном прятался. Как бы то ни было, его поймали, пытались получить от него какую-то информацию, но, видно, важного он ничего не знал, так что на это дело плюнули, забыли окончательно и из злобы и мести отдали С. Снейпа в бордель.
Отряд не заметил потери бойца...
В борделе С. Снейп проявил удивительную, видимо, врожденную добродетельность - никакие соблазны бордельных красавиц и красавцев на него не действовали, и даже возбуждающие и пьянящие зелья не влияли. Но бордельный люд совсем не проникся добродетелью, ведь им был известен секрет истинного счастья и умиротворения. Они этот секрет и не скрывали - спойлер, сразу раскрывающий суть сказки, но без него никуданужно просто признать свои сексуальные желания, которые состоят в желании заниматься сексом с тем(и), с кем приходится заниматься сексом. И все. Вот такой секрет.
Тут на добродетель и принципиально вялый член С. Снейпа позарился молодой, богатый, усыновленный и воспитанный Малфоями Гарри Поттер - хозяин борделя. И стал он С. Снейпа всячески соблазнять - и так, и эдак. Причем очарование юного Гарри Поттера подействовало на С. Снейпа с первой же встречи. Гарри Поттер соблазнял долго и ласково, перемежая соблазнение поркой, пощечинами, принудительным раздеванием, но при этом всячески нежил С. Снейпа, ни с кем им не делился. Очень скоро Гарри Поттер трахал С. Снейпа чем угодно, включая дилдо, но собственный член в задницу С. Снейпа не вставлял. А все потому, что С. Снейп никак не мог достичь дао и принять, что услышанный им в самом начале секрет истинного счастья - чистая правда. Поэтому траханье дилдо и прочими игрушками, дрочка и минеты были "ненастоящим" сексом, малозначимой прелюдией перед лишением анальной девственности настоящим мужским членом. Лишения девственности С. Снейп очень боялся.
Гарри Поттер даже обещал отпустить С. Снейпа из борделя, при условии, что С. Снейп, двадцать лет борющийся против Волдеморта, даст ему, приспешнику Волдеморта, получить с помощью "сексуальной магии" огромную силу. С. Снейп, отважный борец против Волдеморта, не особенно раздумывая, согласился помочь Гарри Поттеру эту силу получить - чтобы выйти на свободу.
Все время С. Снейп стеснялся своего возраста и внешности, и неопытности, а также того, что отдается Гарри Поттеру (не его члену, но его дилдо), испытывая желание, и всячески отрицал, что желание действительно есть.
Так они полюбили друг друга, С. Снейп наконец признал, что секрет истинного счастья состоит в признании своих сексуальных желаний, которые состоят в желании заниматься сексом с тем, с кем приходится заниматься сексом. И сразу же истинна любовь снизошла на обоих, и С. Снейп с Гарри Поттером оказались связаны до конца дней своих - с первого проникновения члена Гарри Поттера в анус С. Снейпа.
Гарри Поттер оказался благородным малым - отпустил С. Снейпа, а сам убил Волдеморта, а заодно своих приемных родителей, которые воспитывали его с годовалого возраста, и сводного брата. А поскольку проникновение его члена в анус С. Снейпа, признавшего, что истинное счастье состоит в принятии собственного желания трахнуться, окутало Гарри Поттера волшебной аурой, он выжил в страшном взрыве.
Смерть Волдеморта, разумеется, ничего не изменила в волшебном обществе. Разве что бордельным красавцам и красавицам Гарри Поттер прочно стер память, так что они забыли секрет истинного счастья, а заодно половину своей жизни, но кого это волнует. Теперь секрет принадлежал только С. Снейпу - он прочувствовал свою силу и нашел ее в желании, чтобы его трахал тот, кто его порол, бил по лицу и принудительно раздевал, удерживая в борделе и обращаясь с ним как с рабом. Это дало С. Снейпу особенную власть, в том числе над собственной психикой, но также и над "хозяином", и он сошелся с еще более неприлично разбогатевшим Гарри Поттером.
Конец.

попытка номер три: сказка заумная3. Существо неопределенного пола обладает удивительной физиологией. Физиологии этой подчинены психика и особенности социализации этого существа. Удивительность физиологии состоит в крайней зависимости существа от секса. Но, что характерно и тоже удивительно - не от от любого секса, а только с партнером, который:
- полностью берет на себя ответственность за секс,
- принимает все решения относительно секса,
- в том числе прямо принуждая существо к сексу,
- в том числе с помощью насилия и шантажа,
- в том числе насилуя существо с удивительной физиологией.
Партнеры другого склада по странным причинам не вызывают у существа острого сексуального желания. Существо таинственным, волшебным образом мгновенно узнает _того самого_, иногда - по причиненному существу вреду или по тому, что существо оказалось от потенциального партнера в полной, рабской зависимости. Но способ узнавания может быть и более волшебным и магическим.
Существо испытывает непреодолимое желание заняться сексом с подходящим партнером и не в состоянии себя контролировать - у него что-нибудь автоматически встает или увлажняется, при этом, независимо от того, встает или увлажняется, секс связан с проникновением в полость тела существа части тела партнера.
Особенности социализации таких существ состоят в том, что в связи со своей способностью испытывать непреодолимое желание и в связи со способностью принимать внутрь себя часть тела партнера, эти существа как правило ущемлены, считаются второсортными, их держат в рабстве, над ними издеваются. Или же в связи с этой способностью они подвергаются какой-нибудь опасности, должны постоянно быть настороже и так далее в том же духе.
Особенностями психики существа являются:
- огромная роль стыда за свою способность испытывать непреодолимое желание;
- ощущение себя ущербным в связи с тем, что во время секса в полость его тела проникает часть тела партнера;
- склонность интерпретировать насилие, унижение, шантаж и изнасилование как признаки страсти и любви.
Цель жизни существа состоит в решении следующей проблемы - существо должно научиться "признавать" собственные сексуальные желания такими, какими они якобы _являются_, а именно:
- преодоление стыда через смирение с собственной "неспособностью" брать на себя ответственность за собственные решения (ответственность лежит на партнере или на физиологии);
- преодоление чувства собственной физиологической ущербности через уход в сексуальный экстаз;
- преодоление отрицательных эмоций в связи с социальной "ущербностью" через отказ от собственной автономии и слияние с личностью партнера, от которого таким образом "передается" часть его социальной полноценности.
Других целей у существа нет.
По достижению этих целей (или недостижению и, следовательно, объявлению существа неуспешным и несчастным) наступает конец сказки.

тут и сказочке конецКак, надеюсь, понятно, сказки индийская и заумная являются по сути своей "скелетами", на которые может нарастать мяско разной формы. А сказка серединная, английская бордельная, представляет собой то самое мяско, наросшее сразу на два скелета. Она - воплощение одновременно и индийской сказки, и сказки заумной.
Думаю, все угадали, что другой вид мяска, к слову, довольно жиденького, наросшего на заумную сказку, носит сказочное название "омегаверс". А еще его можно назвать "осмыслением современными женщинами собственной сексуальности". Почему мяско в омегаверсе "жиденькое" - потому что в нем схема, скелетик просвечивают очень сильно и подаются в практически художественно необработанном виде. Автор и читатели сказки одновременно приближаются к сути своих проблем, и удаляются от их реалистического решения.
Характерно, что это осмысление собственной сексуальности современными женщинами происходит ровно в том формате и по тому "скелетику", по которому сказка о добродетельной девице в заморских странах, а эта сказочка могла быть написана и в каком-нибудь 19 веке, и даже (о ужас!) древними греками или римлянами, мы уж не говорим про арабов.


и наконец страшная и невыносимая "несказка"Женщина - живое существо, у нее есть тело, есть физиологические потребности. Ни психика (характер, личность), ни социальная роль не могут свести потребности тела в ноль. Тело испытывает потребность в сексе. Природа устроила так, что потребность в сексе для большинства женщнин связана с влечением к мужчине как сексуальному партнеру. А мужчину природа устроила так, что во время секса он проникает в полость в теле женщины. Таким образом женщина стоит лицом к лицу с зависимостью: удовлетворение от секса зависит от другого существа - мужчины, которого нельзя контролировать полностью. Во многих других областях человеческой жизни можно уйти от близких контактов с другими людьми или сделать эти контакты формализованными, тем самым внутренне отстранившись от факта собственной неспособности существовать в состоянии "мне вообще никто не нужен". В сексуальной сфере это затруднительно - контакты с Другими (с автономными существами, которые "не-я", но и не объекты, предметы) практически неизбежны.

Это очень тревожащий факт, потому что другой (мужчина) может отвергнуть, обидеть (в том числе во время проникновения - изнасилование!) и обмануть. А еще при этом проверке на прочность подвергается личностная автономия женщины - удержатся ли психологические границы, устоят ли, не разрушит ли их контакт с Другим. Это настолько тревожащий факт, что в фантазиях можно убежать от него и придумать:
- (а) гарантированный комфортинг ака вечная любовь и привязанность партнера к тебе навсегда;
- (б) "самостоятельность" тела, которое само по себе хочет секса, вступив в подлый сговор с партнером, а ты ни при чем;
- (в) представить весь секс инициативой партнера и ответственностью партнера, у тебя выбора нет, удовольствие - негаданное счастье и чудо в тревожных обстоятельствах, где ничего от тебя не зависит.
Таким образом "решаются" две настоящие проблемы: "стыд" за "неподчинение" своего тела, у которого есть желания (и просто "убрать" их волевым усилием не удастся), и настоящая и сильная тревога за неудачу (отсутствие чуда) в отношениях с партнером, в том числе в результате собственных действий, в том числе в сексе, и за последствия такой неудачи - от секса без оргазма до насилия и ухода партнера включительно. И вот на этом "скелете" и растут сексуальные боги из фиков.

Между тем даже в сказках сказочно решать эти проблемы можно по-разному.

Можно создать романтическую эскапистскую сказку - специально предназначенный для отдыха и эскапизма текст, в котором некоторые черты и детали реальности намеренно преувеличены, гипертрофированы. Гипертрофии обычно подвергается удача главной героини. В реальности всем периодически везет и, в общем, даже скромные замухрышки, бывает, встречают отличных мужиков и у них бывает прекрасный секс, но удача не гарантирована и ее редко бывает "достаточно".. Романтическая сказка умножает удачу в тысячу раз, одновременно утрируя все остальные детали реальности или вообще их игнорируя. Тем не менее читатель романтической сказки сохраняет связь с реальностью и соотносит сказочные обстоятельства с тем, что встречает в обычной жизни, и поскольку сказка показывает очень приятную картинку, читатель эскапистски отдыхает от сложной, часто совершенно неудовлетворяющей реальности.
Итак, черты и детали реальности в таком тексте именно утрированы и преувеличены.
Романтическая сказка "сюжетна" - эскапитские мотивы вертятся вокруг сюжета, поскольку преувеличенные и утрированные детали реальности, создающие эскапизм, по сути сюжетообразующи. Удача главной героини означает, что ей повезет там, где людям обычно не везет - она встретит одновременно богатого, доброго и любящего принца, который обратит внимание именно на нее, т. е. в одной точке сойдется сразу несколько удачных вероятностей. Все сложности героини удачно разрешатся, ее усилия удачно окажутся именно тем, что надо, она повстречает тех, кто ей поможет, ее неудача будет временной. Сама героиня, при всей утрированности ее характера, преувеличенной добродетели, "скрытой" красоте, остается человеком, женщиной, ее черты не искажаются, как в кривом зеркале, но увеличиваются или уменьшаются, как при взгляде через линзу.

Другой "сказочный" вариант предусматривает не только (или не столько) эскапистское преувеличение и преуменьшение черт, деталей и обстоятельств, сколько их искажение и превращение во что-то еще, во что-то другое. Это не какое-нибудь неуемное метафорирование, поскольку метафора подразумевает связь исходника и самой метафоры таким образом, чтобы через метафору стали лучше видны какие-то черты исходника (как, например, в сказке, где у лесных зверей вполне человеческие проблемы и ситуации). Это скорее маскировка. Она не полностью маскирует суть происходящего, но создает псевдореальность.
Девушка превращается в юношу, или в немолодого мужчину, в оборотня, в маленького мальчика, в существо с удивительной физиологией, в шпиона, в злого волшебника и так далее. Секс превращается в изнасилование, изнасилование в страсть, страсть в нанесение увечий. Брак превращается в магические узы, в гормонально-обусловленные узы, в рабство, а рабство превращается в брак. Партнер по добровольному согласию превращается в насильника, а в следующей сцене опять в партнера по добровольному согласию, или человека привязанного магическими узами, или еще в кого-нибудь. Вагина превращается в анус, анус в вагину. И так до бесконечности, насколько хватит фантазии.
Сказка, формирующая псевдореальность, не сюжетна, а построена на эмоциональной основе. Ключевое в ней - какие именно эмоции вызывают описания псевдореальности, описания подстраиваются автором под нужные эмоции. Сюжет вторичен, допустимы практически любые ходы, сколь угодно нереалистичные и надуманные, впрочем, сюжетные ходы можно полностью опустить, оставив части текста без сюжетной связи. Поскольку истинные связи - это связи эмоциональные, даже это вполне устроит читателя. Эмоции возникают по поводу реальных страхов, однако страхи эти воплощены в псевдореальности, реальные страхи в такой сказке вызываются нереальными, искаженными обстоятельствами, ведь в сказке с псевдореальностью одни обстоятельства с легкостью превращаются в другие, одни черты подменяют другие.
Разрешение этих реальных страхов таким образом происходит в псевдореальности, где брак - это изнасилование, изнасилование - это любовь, анус - это вагина, мужчина - это женщина, и так далее. Разрешение выглядит соответственно.
Чем больше искажений в таком тексте, тем более он о псевдореальности и тем более фантасмагоричны разрешения реальных страхов.
Чем меньше искажений, тем более разрешения страхов приближены к "эскапистскому" варианту, где героине просто невероятно везет почти всю дорогу.

Вторая, бордельная, сказка, по сути является промежуточным вариантом между эскапистской сказкой и сказкой, создающей псевдореальность. В ней есть черты любовного, эскапистского романа, в котором женская сексуальность осмысливается точно так же, как ее осмысливали в арабских сказках - видимо, потому, что так воспринимают свою сексуальность автор и читатели (со-создатели текста).
Но есть и черты, ярко воплощаемые в омегаверсе (еще одной сказке, создающей псевдореальность). Герою не просто очень везет - встреченный им молодой красавец-богач влюбляется в немолодого "изменника", но есть и частичный уход в "физиологическое" объяснение страсти, еще без ухода в полную фантазийность и фантасмагирочность, еще без придумывания нового пола, физиологии и анатомии, но эмоциональная составляющая полностью вертится вокруг физиологии, над которой сам герой не властен, в том числе магически не властен. Это уже существенный, определяющий мотив.
Психологизм полностью вертится вокруг примирения главного героя с фактом существования у него сексуальных желаний, не контролируемых им, вызывающих сильные стыд и протест. При этом восприятие героем фактических обстоятельств, в которых он оказался, очень искажено. Это уже не преувеличенный страх вторжения в полость собственного тела постороннего "предмета", это фантазийно искаженные страхи. Страсть превращается в любовь, кусок сюжета, в котором эскапистский текст обычно объясняет, каким образом появилась любовь, что ее обусловило, тут просто изъят. Это не сюжетный текст. Женщина превращена в мужчину, анус уже почти полностью - аналог вагины, хотя еще и не выделает фантасмагорическую смазку. Фантастические счастливые существа, сосредоточенные на собственной сексуальности, подчиненные собственной сексуальности и не имеющие личностных черт, мешающих удовлетворять сексуальные желания, дают тот план, с которым главный герой с самого начала соотносит собственную судьбу. И так далее.